«Я тебя никогда не забуду…. «Сага (Я тебя никогда не забуду…)» А. Вознесенский Я тебя никогда не увижу вознесенский

«Я тебя никогда не забуду…. «Сага (Я тебя никогда не забуду…)» А. Вознесенский Я тебя никогда не увижу вознесенский

Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: «Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу
я уже никогда не забуду
и уже никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться — плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.

Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу.

И окажется так минимальным
наше непониманье с тобою
перед будущим непониманьем
двух живых с пустотой неживою.

И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда:

«Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

(No Ratings Yet)

Еще стихотворения:

  1. Сокрылись те часы, как ты меня искала, И вся моя тобой утеха отнята. Я вижу, что ты мне неверна ныне стала, Против меня совсем ты стала уж не та. Мой...
  2. Не красота зовет меня, А горькая нужда, Один живу, скитаясь, я, За мной бежит беда. Бессилье давит мою грудь Среди отрадных грез, То верю я в свой трудный путь, То...
  3. Про меня говорят: он, конечно, не гений, — Да, согласен — не мною гордится наш век, Интегральных, и даже других, исчислений Не понять мне — не тот у меня интеллект....
  4. Неделю прожили в Москве, Но коротка была неделя — Хоть ливень застывал в листве И шевелился еле-еле. И зелено цвело стекло. И твари всякие летали. Светло мне было? Да, светло...
  5. И с тобой, моей первой причудой, Я простился. Восток голубел. Просто молвила: «Я не забуду». Я не сразу поверил тебе. Возникают, стираются лица, Мил сегодня, а завтра далек. Отчего же...
  6. Когда меня волной холодной Объемлет мира суета, Звездой мне служат путеводной Любовь и красота. О, никогда я не нарушу Однажды данный им обет: Любовь мне согревает душу, Она — мне...
  7. У меня квартира умерла, Запылились комнаты и кресла… Появились если бы дрова, Моментально бы она воскресла. Можно жить в квартире хорошо, Но, конечно, не сейчас, а после: Я стихи пишу...
  8. Ты ищешь меня только в дни одиночества. Когда никого — ни в душе, ни вблизи. А мне утешать тебя больше не хочется, Хоть это и любят у нас на Руси....
  9. Люби меня, люби, холодная луна! Пусть в небе обо мне твой рог жемчужный трубит, Когда восходишь ты, ясна и холодна. На этой злой земле никто меня не любит. Да будет...
  10. Никогда и не мечтал он О названии поэта… Лишь однажды написал он Три посредственных куплета… Повезло стихотворенью: Вмиг дошло до прокурора; Новый критик к уложенью Обратился для разбора. Суд, согласно...
  11. Когда любовь моя смущает ваше счастье, Забудьте про нее… Зачем меня любить! Я благодарен вам за прошлое участье, – Я вашим счастьем буду жить. Пора мне в путь… Скажите мне,...
  12. Я люблю тебя в дальнем вагоне, В желтом комнатном нимбе огня. Словно танец и словно погоня, Ты летишь по ночам сквозь меня. Я люблю тебя — черной от света, Прямо...
Вы сейчас читаете стих Сага (Ты меня на рассвете разбудишь…), поэта Вознесенский Андрей Андреевич

«Сага» Андрей Вознесенский

Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: «Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу
я уже никогда не забуду
и уже никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться - плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.

Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу.

И окажется так минимальным
наше непониманье с тобою
перед будущим непониманьем
двух живых с пустотой неживою.

И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда:

«Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу».

Анализ стихотворения Вознесенского «Сага»

Наверное, самая проникновенная песня о трагической любви была исполнена в рок-опере «Юнона и Авось». Это романс «Я тебя никогда не забуду», стихи для которого написал Андрей Андреевич Вознесенский в 1977 году. Как нельзя лучше это стихотворение описывает чувства героев рок-оперы, но ещё больше оно говорит о переживаниях самого поэта.

Известно, что на протяжении семи лет у Андрея Андреевича был роман с актрисой Татьяной Лавровой. Это было запретное чувство, поскольку оба влюблённых имели законных супругов. Влечение было настолько сильным, что они не могли ему сопротивляться. Но рано или поздно в отношениях между мужчиной и женщиной наступает такой момент, когда страсть становится разрушительной, приносит больше страданий, чем радостей, и в прямом смысле ломает жизнь. Несмотря на то, что Вознесенский и Лаврова по-настоящему любили друг друга, они должны были расстаться.

Именно об этом произведение «Сага». В нём поэт говорит от первого лица. Рассказывая о тяжёлом прощании, поэт подробно описывает каждый шаг лирического героя:
Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.

Каждая строфа, за исключением первой и предпоследней, заканчивается эпифорой – фразой «Я тебя никогда не увижу». Это постоянное повторение напоминает молитву и усиливает чувство тоски и безысходности. Лирический герой даже восклицает: «Боже всевышний!»

Несомненно, герою очень трудно покидать любимую. Он стремится защитить её от боли, заботится о её здоровье («заслонивши тебя от простуды»), но не может остаться с ней, несмотря на то, что этим причиняет ей не меньшие страдания. В последний раз он вглядывается в милые глаза. Здесь поэт использует необычную метафору, сравнивая их со спелыми ягодами:
Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.

Герой даже пытается приободриться и убедить себя, что так лучше, что глаза слезятся не от невысказанной боли, а от ветра. И что возвращение не состоится, потому что это просто примета плохая, а не горькая судьба.

Кажется, всё напоминает герою о возлюбленной. Даже вода, подёрнутая рябью, похожа на нежную кожу, на которой проступили мурашки внезапного от холодка:
Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу…

Это мучительное прощание благодаря образам, использованным в стихотворении, становится похожим на смерть:
Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу…

В этой строфе речь, конечно, идёт об идее перерождения, упоминающейся в произведениях персидского поэта Гафиза (Хафиза) Ширази. В следующем четверостишии поэт сравнивает недомолвки, которые когда-то случались между влюблёнными, с неприятием живыми душами «пустоты неживой». Автор понимает, что эти обычные человеческие сложности – мелочь перед лицом вечности и небытия.

Кроме того, на смерть указывают и последние строки:
И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда…

То есть, чувство героя настолько сильно, что его слова, обращённые к возлюбленной, достигают даже неба, где обретаются души после смерти. Однако для обитателей иного мира они окажутся бессмысленными. Впрочем, даже если души влюблённых и встретятся в следующей жизни, герой уверен, что им не суждено узнать друг друга и снова быть счастливыми.

Произведение «Сага» написано в стихотворном размере анапест. Строки рифмуются перекрёстно (abab). Все строки имеют женские окончания.

Благодаря упоминанию знакомых современному читателю мест («Адмиралтейство и Биржа» на берегах Невы в Санкт-Петербурге), живописных сравнений и образов («воду в мурашках запруды»), это стихотворение становится близким и понятным каждому, чьё сердце хотя бы раз посещала любовь. «Сага» — очень сильное произведение, которое способно заставить сопереживать героям любого читателя.

) Ты меня на рассвете разбудишь, проводить необутая выйдешь. Ты меня никогда не забудешь. Ты меня никогда не увидишь.

Заслонивши тебя от простуды, я подумаю: «Боже всевышний! Я тебя никогда не забуду. Я тебя никогда не увижу». Эту воду в мурашках запруды, это Адмиралтейство и Биржу я уже никогда не забуду и уже никогда не увижу. Не мигают, слезятся от ветра безнадежные карие вишни. Возвращаться — плохая примета. Я тебя никогда не увижу. Даже если на землю вернёмся мы вторично, согласно Гафизу, мы, конечно, с тобой разминемся. Я тебя никогда не увижу. И окажется так минимальным наше непониманье с тобою перед будущим непониманьем двух живых с пустотой неживою. И качнётся бессмысленной высью пара фраз, залетевших отсюда: «Я тебя никогда не забуду. Я тебя никогда не увижу».

. «Род. в Москве. Сын московского гидроинженера. Из одного двора с Андреем Тарковским. В 1957 году окончил Московский архитектурный институт и отметил это окончание такими стихами: «Прощай, архитектура! Пылайте широко, коровники в амурах, сортиры в рококо!». Он не вошёл в поэзию, а взорвался в ней, как салютная гроздь, рассыпаясь разноцветными метафорами. Если я начинал печататься с очень плохих стихов, лишь постепенно вырабатывая свою поэтику, то Вознесенский появился с поэтикой, уже сконструированной. Попав в море русской поэзии, он сразу поплыл баттерфляем, а его ученические барахтанья остались читателям неизвестны… Одна из его первых книг не случайно называется «Мозаика». Его собственная мозаичность и помогла ему, может быть, лучше всех других русских поэтов почувствовать ритмику самой мозаичной в мире страны — США, которую он перепутал с Россией так, что трудно разобрать, где Мэрлин Монро, где Майя Плисецкая. Во главу угла он поставил метафору, назвав её «мотором формы»… Его ранние метафоры ошеломляли: «по липу проносятся очи, как буксующий мотоцикл», «мой кот, как радиоприёмник, зелёным глазом ловит мир», «и из псов, как из зажигалок, светят тихие языки», но иногда шокировали: «чайка — плавки бога». После Маяковского в русской поэзии не было такой метафорической Ниагары… В 1963 году на встрече с интеллигенцией в Кремле Хрущёв подверг Вознесенского всяческим оскорблениям, крича ему: «Забирайте ваш паспорт и убирайтесь вон, господин Вознесенский!». Однако, несмотря на временные опалы, стихи Вознесенского продолжали издаваться, и тиражи его книг доросли до 200 тысяч. По его стихам были поставлены спектакли «Антимиры» в 1964-м Театром на Таганке и «Авось» в театре Ленинского комсомола. Вознесенский был первым писателем из нашего поколения, получившим Государственную премию (1978). Перу Вознесенского принадлежат многие эссе, где он рассказывает о своих встречах с Генри Муром, Пикассо, Сартром и другими крупными художниками XX века. Вознесенский — почётный член американской Академии искусств.» (Евгений Евтушенко)

Вдохновлённый историей любви Марии де ла Консепсьон Марселлы Аргуэльо (Кончиты) и Николая Резанова, Вознесенский (отнюдь не первый в мировой литературе) написал это стихотворение, рефреном проходящее через знаменитую рок-оперу «Юнона и Авось» композитора Алексея Рыбникова. В 80-х годах спектакль Марка Захарова «Юнона и Авось» в Ленкоме стал настоящей сенсацией, а роль Резанова стала звёздной ролью актёра Николая Караченцова.

Разумеется, в жизни всё происходило не вполне так, как в рок-опере. Николай Петрович Резанов (Реза нов, ударение на втором слоге), выдающийся государственный деятель времён Екатерины и Павла, камергер при дворе Александра, в самом начале XIX века предпринял героическую попытку упрочить положение русских колоний в Северной Америке. Именно с этой целью было организовано первое кругосветное плавание русских 1803–1806 гг. на судах «Надежда» и «Нева», известное нам как «путешествие Крузенштерна и Лисянского». Гораздо менее нам известно то, что истинным вдохновителем и организатором этого проекта был Николай Резанов, и именно его Александр I назначил руководителем экспедиции, тогда как капитаны Крузенштерн и Лисянский отвечали, что совершенно естественно, за техническую сторону — за кораблевождение.

Отношения между высокопоставленным эмиссаром императора и флотскими офицерами не заладились. В условиях, когда команды подчинялись Крузенштерну и Лисянскому, за тысячи миль от Петербурга, дело фактически дошло до бунта. Из письма Резанова:

… «Кто подписал?». — Я отвечал: «Государь наш Александр» — «Да кто писал?» — «Не знаю», — сказал я. — «То-то не знаю», — кричал Лисянский, — «мы хотим знать, кто писал, а подписать-то знаем, что он всё подпишет»…

Ругательства продолжались, и я принужден был, избегая дальнейших дерзостей, сколь ни жестоко мне приходилось проходить экватор, не пользуясь воздухом, никуда не выходя, до окончания путешествия и по прибытии в Камчатку вышел первый раз из каюты своей.

На Камчатке с помощью губернатора и солдат бунт был погашен, офицеры признали свою вину и попросили прощения, и Резанов великодушно простил будущего адмирала и героя…

А затем последовал переход к Японским островам, ведь одной из миссий Резанова было официальное посольство в наглухо закрытую тогда Японию. Впрочем, эта дипломатическая миссия закончилась полным провалом: «Повелитель Японии крайне удивлён прибытием русского посольства; император не может принять посольства, а переписок и торговли с россиянами не желает и просит, чтобы посол выехал из Японии». Камнем преткновения уже тогда явились Курильские острова и Сахалин.

Аляска, «Русская Америка». Мы до сих пор не можем толком освоить Сибирь, а уж Аляска, да ещё 200 лет назад… Короче, чтобы спасти несколько тысяч людей от голодной смерти, Резанов принимает решение немедленно спуститься в Калифорнию — в то время испанскую. Срочно купленная у англичанина по фамилии Вульф «Юнона», зашедшая было в порт для мелкого ремонта, взяла курс на юг, чтобы в апреле 1806 года войти в залив Сан-Франциско.

И вот уже после Японии, отправив Крузенштерна в Индийский океан и далее вокруг Европы в Петербург, Николай Резанов оказался в Америке.

Там они и познакомились, Резанов и Кончита.

Русский дипломат и царедворец, великолепно образованный, со светскими манерами, которому как раз тогда исполнилось 42 года, вдовец, три с половиной года как похоронивший свою молодую жену (Анна Шелихова, дочь богатого, но незнатного основателя русских поселений в Америке, вышла за Резанова в возрасте 15 лет, родила ему сына и дочь Ольгу — и умерла через несколько дней после родов, не прожив с мужем и восьми лет; Резанов: «Восемь лет супружества нашего дали мне вкусить всё счастие жизни сей как бы для того, чтобы потерею её отравить наконец остаток дней моих»).

Красавица-испанка, дочь коменданта Сан-Франциско, а впоследствии — Санта-Барбары. По странной иронии судьбы, ей тоже только-только исполнилось 15 лет. Георг Лангсдорф, личный врач Резанова:

Она выделяется величественной осанкой, черты лица прекрасны и выразительны, глаза обвораживают. Добавьте сюда изящную фигуру, чудесные природные кудри, чудные зубы и тысячи других прелестей. Таких красивых женщин можно сыскать лишь в Италии, Португалии или Испании, но и то очень редко.

Великосветскому петербуржцу совсем нетрудно было вскружить голову юной провинциальной красавице. Она полюбила — и этим всё сказано. Несмотря на первоначальное противодействие родителей девушки, предложение руки и сердца было принято: Кончита в своей любви готова была идти до конца.

Состоялась помолвка, а свадьбу было решено отложить на пару лет, до получения разрешения церковных инстанций.

Но не будем забывать, что главной целью раздосадованного срывом миссии в Японии Резанова было всё-таки обеспечение русских поселений на Аляске. Была ли столь уж искренней его любовь? Едва ли… Из донесения Н. П. Резанова в Петербург:

Видя положение моё не улучшающееся, ожидая со дня на день больших неприятностей и на собственных людей своих ни малой надежды не имея, решился я на серьёзный тон переменить свои вежливости. Ежедневно куртизируя гишпанскую красавицу, приметил я предприимчивый характер её, честолюбие неограниченное, которое при пятнадцатилетнем возрасте уже только одной ей из всего семейства делало отчизну её неприятною…

Они [родители Кончиты — В. А. ] прибегли к миссионерам, те не знали, на что решиться. Возили бедную Консепсию в церковь, исповедывали её, убеждали к отказу, но решимость её наконец всех успокоила. Святые отцы оставили разрешению Римского Престола, и я, ежели не мог окончить женитьбы моей, то сделал на то кондиционный акт и принудил помолвить нас, на то coглашено с тем, чтоб до разрешения Папы было сие тайною. С того времени, поставя себя коменданту на вид близкого родственника, управлял я уже портом Католического Величества так, как тою требовали и пользы мои, и губернатор крайне удивился-изумился, увидев, что весьма не в пору уверял он меня в искренних расположениях дома сего и что сам он, так сказать, в гостях у меня очутился…

Истинный государственный муж, Резанов настаивает на организации русского поселения севернее Сан-Франциско (Форт Росс). Более того, он видит перспективу перехватить у Испании все её калифорнийские владения. Ну и, конечно, ближайшая задача — снабдить продовольствием Русскую Америку — оказалась в итоге блестяще решена. В начале лета «Юнона» и совсем малое судно «Авось» покинули берега Калифорнии.

Что же было далее? Далее: Резанов на свой страх и риск приказывает командирам этих судов совершить вооружённое нападение на японские поселения Курильских островов, чтобы закрепить их принадлежность России. Сам же он через Охотск и Иркутск направился в Петербург. Далее: вблизи Красноярска произошёл несчастный случай — падение с лошади на зимней дороге. В начале марта 1807 года Николай Резанов скончался в Красноярске и был там же похоронен.

Незадолго до смерти, в одном из последних своих писем (М. М. Булдакову), Резанов расставил все точки над «и»:

Из калифорнийского донесения моего не сочти, мой друг, меня ветренницей. Любовь моя у вас в Невском под куском мрамора, а здесь следствие энтузиазма и новая жертва Отечеству. Консепсия мила, как ангел, прекрасна, добра сердцем, любит меня; я люблю её, и плачу о том, что нет ей места в сердце моём, здесь я, друг мой, как грешник на духу, каюсь, но ты, как пастырь мой, СОХРАНИ тайну.

…Кончита узнала о его смерти уже через год. Она так никогда и не вышла замуж, посвятив себя благотворительности и заслужив среди местного населения прозвище «Благословенная».

Спустя 45 лет после своего знакомства с Резановым, в 1851 году, она стала первой монахиней первого женского монастыря в Калифорнии. В декабре 1857 года Кончита умерла. Ей тогда было почти 67 лет.

Могила Анны Резановой по-прежнему находится в Невской лавре («Любовь моя у вас в Невском под куском мрамора…»). В Америке бережно сохраняют могилу Кончиты: на кладбище св. Доминика в Калифорнии, у надгробного памятника, всегда много цветов.

Могила Резанова в Красноярске утеряна уже в советское время. Утеряна прочно: когда в Красноярск прибыли американцы, чтобы поклониться праху Николая Резанова и оставить на его могиле горсть земли с места захоронения Кончиты, то никакие усилия местных краеведов не помогли определить последнее пристанище высокопоставленного русского дипломата.

Брет Гарт, из поэмы «Консепсьон де Аргельо»:

… Цитадель вся расцветилась, разукрашен пышно зал, Путешественник известный, сэр Джордж Симпсон там блистал. Много собралось народу на торжественный банкет, Принимал все поздравленья гость, английский баронет. Отзвучали речи, тосты, и застольный шум притих. Кто-то вслух неосторожно вспомнил, как пропал жених. Тут воскликнул сэр Джордж Симпсон: «Нет, жених не виноват! Он погиб, погиб бедняга сорок лет тому назад. Умер по пути в Россию, в скачке граф упал с конём. А невеста, верно, замуж вышла, позабыв о нём. А жива ль она?». Ответа нет, толпа вся замерла. Конча, в чёрное одета, поднялась из-за стола. Лишь под белым капюшоном на него глядел в упор Чёрным углем пережжённым скорбный и безумный взор. «А жива ль она?» — В молчаньи чётко раздались слова Кончи в чёрном одеяньи: «Нет, сеньор, она мертва!»

Однажды в разговоре на радиостанции «Маяк» Андрей Вознесенский признался:

Раз мне приснилось стихотворение, я проснулся, записал его, но утром никак не мог вспомнить, что это такое. Это стихи в «Юноне и Авось», они читаются как сага. «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду». Вот мои «сонные» стихи…

Вполне возможно, что определённое влияние на сон поэта оказало классическое стихотворение Мандельштама «Армения», в первой же строфе которого упоминается Гафиз: «Ты розу Гафиза колышешь // Плечьми осьмигранными дышишь // Мужицких бычачьих церквей…», — а строфа 11 начинается так: «Я тебя никогда не увижу, // Близорукое армянское небо…».

Впрочем, при чём тут Гафиз, при чём тут Вознесенский или Мандельштам! Разве поэты придумали фразу, которая веками повторяется влюблёнными…

«Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду…»

Валентин Антонов, август 2006 года

"Но здесь должен я Вашему Сиятельству зделать исповедь частных моих приключений. Прекрасная Консепсия умножала день ото дня ко мне вежливости, разныя интересныя в положении моем услуги ея и искренность, на которыя долгое время смотрел я равнодушно, начали неприметно наполнять пустоту в моем сердце; мы ежедневно зближались в объяснениях, которыя кончились наконец тем, что она дала мне руку свою. "
Письмо Н. Резанова Н. Румянцеву, 17 июня 1806 года.

«Юнона и Авось» - одна из наиболее известных русских рок-опер композитора Алексея Рыбникова на стихи поэта Андрея Вознесенского. Премьера состоялась 9 июля 1981 года на сцене Московского театра имени Ленинского комсомола (режиссёр Марк Захаров, постановка танцев Владимира Васильева, художник Олег Шейнцис), в репертуар которого спектакль входит до сих пор. В названии спектакля использованы имена двух парусников, - «Юнона» и «Авось», - на которых совершала своё плавание экспедиция русского путешественника, графа Николая Резанова. В главных ролях были задействованы Николай Караченцов (граф Резанов), Елена Шанина (Кончита), Александр Абдулов (Федерико).

В основу сюжета легла романтическая история любви Николая Резанова и дочери губернатора Сан-Франциско Марии де ля Консепсьон Марселлы Аргуэльо. Николай Петрович Резанов , камергер двора Его Величества, один из руководителей первой русской кругосветной экспедиции, в 1806 году прибыл в Калифорнию для того, чтобы пополнить запасы продовольствия для русской колонии на Аляске. Прекрасно образованный и воспитанный командор сумел очаровать дочь коменданта крепости Сан-Франциско прекрасную Консепсию де Аргуэльо (Кончиту). Состоялось обручение. Свадьбу не предрешали, ибо достигнуто было соглашение: жених вернется в Петербург и испросит ходатайства своего императора перед папой Римским на искомый брак с католичкой. Сам Николай Петрович обещал Кончите и ее родителям, что на это вполне хватит двух лет, после чего он вернется и они обретут семейное счастье. Однако по дороге он тяжело заболел и умер в Красноярске в возрасте 42 лет. Кончита не верила доходившим до нее сведениям о смерти жениха. Только в 1842 английский путешественник Джордж Симпсон, прибыв в Сан-Франциско, сообщил ей точные подробности его гибели. Поверив в его смерть лишь тридцать пять лет спустя, она дала обет молчания, а через несколько лет приняла постриг в доминиканском монастыре в Монтерее, где провела почти два десятилетия и скончалась в 1857 году.

Спустя еще два века, произошел символический акт воссоединения влюбленных. 28 октября 2000 года в Красноярске, на предполагаемом месте захоронения Н.П.Резанова на Троицком кладбище, состоялась панихида и открытие памятника. Памятник представляет собой белый крест, на одной стороне которого написано «Николай Петрович Резанов. 1764-1807. Я тебя никогда не забуду», а на другой - «Мария Консепсьон де Аргуэльо. 1791-1857. Я тебя никогда не увижу». На панихиде присутствовал шериф г. Монтерея (Калифорния, США) Гарри Браун. Шериф развеял на могиле Резанова землю с могилы Кончиты, а взамен взял землю с могилы Резанова, чтобы развеять ее на могиле Консепсии де Аргуэльо.

Эта возвышенно-трагическая история любви вдохновила Андрея Вознесенского на создание в 1970 году поэмы "Авось", которая позднее послужила основой для либретто рок-оперы. По воспоминаниям поэта, «Авось» он начал писать в Ванкувере, когда «глотал… лестные страницы о Резанове толстенного тома Дж. Ленсена, следя судьбу нашего отважного соотечественника». Кроме того, сохранился и был частично издан путевой дневник Резанова, который был также использован Вознесенским. Разумеется, и поэма, и опера - это не документальные хроники. Как писал сам Андрей Вознесенский, "автор не столь снедаем самомнением и легкомыслием, чтобы изображать лиц реальных по скудным сведениям о них и оскорблять их приблизительностью. Образы их, как и имена, лишь капризное эхо судеб известных..."

Для театральной постановки пришлось, естественно, дописывать многие арии и сцены. В либретто оперы поэт включил и стихотворение "Сага" ("Ты меня на рассвете разбудишь..."), написанное им в 1977 году. Поскольку термин «рок-опера» в то время был запрещен (как и рок-музыка вообще), авторы написали под названием произведения: «современная опера».

Одна из рецензий 2006 года на спектакль театра "Ленком" "Юнона и Авось":
"«Юнона и Авось» – культовый спектакль не только для "Ленкома", но и для театральной Москвы не одного десятилетия. Он появился на свет в 1981 году и с тех самых пор вот уже более двадцати лет идет с неизменным аншлагом. Все в этом спектакле соотнесено безукоризненно: актерские работы, сценография, цвет, свет, ритм. Он до сих пор свеж и многозначен, умен и непривычно броско зрелищен. Слово и мысль, музыка и танец, сценические эффекты, рисунок мизансцен, пластика жестов, изящество костюмов – все слито в органичное единство. История любви русского путешественника, камергера, графа Николая Петровича Резанова и юной красавицы Кончиты, дочери испанского губернатора Сан-Фран­циско, словно создана для музыкального спектакля. Постановка Марка Захарова, соединившая поэму Андрея Вознесенского и музыкальное произведение композитора Алексея Рыбникова, стала сценическим сочинением с присущей только ему поэтической условностью, метафоричностью, полифонией. Наряду с этим в «Юноне и Авось», как ни в каком другом спектакле Захарова, звучит тема вечной России с ее неистовым, только ей свойственным лиризмом. Спектакль словно наполнен сильным, глубоким и живым дыханием, в чудесной романтической атмосфере которого перед зрителями разыгрывается красивая история любви". (

Это, действительно, прекрасный спектакль, - одна из лучших постановок Марка Захарова. Сейчас в нем задействованы уже другие актеры, но популярность у зрителей по-прежнему не ослабевает.

"Юнона и Авось", в ролях: Николай Караченцов, Елена Шанина.

Романс "Я тебя никогда не забуду" со временем обрел самостоятельную жизнь, - вне спектакля и его сюжета. Он стал известен всей стране прежде всего благодаря трио "Меридиан".
 
На своих концертах часто пела этот романс и певица Жанна Рождественская, чей уникальный голос звучал во многих кино-хитах того времени. Среди исполнителей были Александр Маршал, Павел Смеян, дуэт "Smash" и многие другие...

Декабрь 2013 года. Финал второго сезона проекта "Голос". Поет Гела Гуралиа. Звучат первые слова: "Ты меня на рассвете разбудишь...". В отличие от театральной версии, у Гелы это - монолог, в котором сосредоточена вся боль человека, расстающегося со своей возлюбленной, и предчувствующего (знающего?), что это - навсегда. Я забываю о том, что это - сцена, вокруг которой переполненный зал, телекамеры, жюри... Я только чувствую эту боль, и одновременно, - огромную внутреннюю силу этого человека. Не только того, от имени которого поет артист, но и его самого - Гелы Гуралиа. Каждая нота тщательно пропета, каждое слово столь же тщательно и продуманно высказано. Возможно, Гела не связывает свое исполнение именно с историей любви графа Резанова и Кончиты, но когда он поет "Заслонивши тебя от простуды...", - я вижу, как бережно укрывает невесту своим плащом старающийся быть мужественным командор. "Не мигая, слезятся от ветра безнадежные карие вишни", - и я действительно ощущаю пронизывающий ветер, вижу тоску и отчаяние в карих глазах его невесты... Этому монологу невозможно не сопереживать. Равнодушным может остаться только тот, кто вообще не наделен этой способностью, - сопереживания.

Как я уже сказала, романс "Я тебя никогда не забуду" пели многие прекрасные артисты, в памяти навсегда останется и голос Николая Караченцова... Но сердце у меня замирает только тогда, когда я слышу, как поет эту сагу Гела Гуралиа. Какое счастье, что романс вошел и в его концертный репертуар. Каждый раз он звучит по-разному, пробуждая новые эмоции и чувства, неизменным остается одно - радость соприкосновения с тем, что называется высочайшим искусством. "Я ничего лишнего не делаю. Я стараюсь смысл песни передать голосом, звуком, - это самое главное", - сказал когда-то Гела. Романс "Я тебя никогда не забуду" служит ярким тому и примером, и подтверждением.

Орел. Видео: Алена П.

А это - моя любимая (на сегодняшний день) "версия":

Иваново. Видео: Елена Хлебникова.

"Для любви не названа цена -
Лишь только жизнь одна,
Жизнь одна..."

Спасибо, Гела!

Использованы материалы сайта.